Так как влияние традиционного буддизма на современном этапе развития в Японии достаточно ограничено, то практически во всех работах российских ученых, посвященных современной религиозной жизни Японии, основное внимание уделяется новым религиям, в особенности - аспектам отличающим новые социально-религиозные движения от традиционных буддийских или синтоистских течений. Набор этих отличий достаточно стандартен.

ГЛАВА I. НОВЫЕ РЕЛИГИИ В ЯПОНИИ

1. Факторы, вызвавшие появление религиозных новообразований в Японии

Новые религии в Японии часто называют «религиями кризиса», так как возникали они «в результате кризиса традиционных социальных структур японского общества и быстрого становления структур современных», причем этот кризис социальных структур был производным от общего экономико-политического кризиса. Представляется возможным говорить о трех кризисных ситуациях, похожих по своим характеристикам: в ХIII веке, во второй половине ХIХ века и в первой половине ХХ в.

Говоря о характеристиках этих кризисных ситуаций, в первую очередь следует назвать крайне тяжелое экономическое положение страны в ХIII веке, бывшее результатом усиления феодального гнета со стороны утвердившегося в Камакуре сегуната, в ХIХ веке - обусловленное особенностями процесса перехода к капитализму Японии как страны II эшелона, и в ХХ веке -- ставшее результатом участия Японии во II Мировой войне.

В политической сфере кризис характеризовался либо угрозой потери независимости: угрозой монгольского нашествия в ХIII в., мощью Запада, далеко опередившего Японию практически по всем направлениям развития в эпоху Мэйдзи; либо состоянием шока, вызванным поражением в войне.

Официальные религиозные институты также находились в упадке. В ХIII веке верхушка доминирующих буддийских сект дискредитировала себя коррумпированностью и активным участием в распрях старых феодальных родов, а государственное синто, послужившее религиозным обоснованием и оправданием милитаристской политики, было отменено в первые послевоенные годы.

В 20-30 годы ХХ в. кризис в религиозной сфере выражался разочарованностью большей части населения в существовавших традиционных духовных институтах, не сумевших приспособиться к изменениям, вызванным сменой социального строя. Ни синтоистские святилища, превратившиеся в государственные учреждения, ни буддийские храмы, ограничившие свою деятельность поминально-заупокойным культом, не могли удовлетворить религиозные потребности населения.

Совокупность этих факторов обусловила «крушение у определенных слоев населения некоторых эмоционально насыщенных символов мировоззренческих установок, смещение жизненных ориентаций». В то же время остались представления о сакральности национально-государственного начала, об особой миссии Японии, о воплощении в лидере неких магических сил, о ритуальной коллективности. В такой ситуации естественно появление религиозных новообразований, предлагающих не только новые установки и ориентации, новые способы социализации, адаптации к изменившейся социально-политической и экономической обстановке, но и сохраняющие некоторые элементы традиционной культуры. Этими образованиями стали новые религии (яп. синко-сюкё), названные.Макфарландом «движениями-мостиками», своеобразными мостами от старого традиционного мира к модернизированному.

2. Новые религии

Общее число новых религий и количество их адептов трудно поддается точному определению, так как, во-первых, идет непрерывный процесс исчезновения одних и появления других групп, часто в результате раскола или объединения прежде существовавших, а во-вторых, сведения о численности последователей того или иного религиозного течения базируются на представляемых лидерами этих групп данных, как правило, завышенныхБ

По основным религиозным установкам «все синко-сюке условно можно объединить в следующие группы: религиозного согласия; неосинтоистские; метабуддийские; неоконфуцианские». Несмотря на различия в базовых установках синтоизма, буддизма или конфуцианства, ставших истоками новых религий, все религиозные новообразования имеют много общих характеристик, что позволяет использовать примеры неосинтоистских сект и групп религиозного согласия, хотя основной темой данной главы стали метабуддийские секты.

Необходимо заметить, что употребление термина «секта» не совсем корректно в данном случае. Практически все новые буддийские течения считают себя не религиозными объединениями, но обществами мирян, и слово «секта» (яп. сю) в названии многих групп заменено на «общество» (яп. кай), как например Сока гаккай, Риссё косэй кай, Рэй ю кай и т.д. Американские и российские ученые, говоря о новых религиях, чаще всего определяют их как «социально-религиозные движения», в японской научной литературе они также называются «массовыми буддийскими движениями» (яп. тайсю буккё ундо). Истоки этого феномена следует искать в учении самого Нитирэна, который не делал различия между духовенством (яп. сюккэ) и мирянами (яп. дзайкэ), объединяя и тех, и других как учеников (яп. тэйси). Затем эта традиция получила второе дыхание в концепции «буддизма мирян» (яп. дзайкэ буккё), разработанной Нагамацу Ниссэн (1817-1890), основателем движения Хоммон буцурю ко. Нагамацу отказался от сана священнослужителя, считая, что традиционные буддийские школы и возглавляющее их духовенство утратили способность нести буддийскую истину в народ, и поэтому эту функцию должны взять на себя сами верующие. Концепция буддизма мирян не только повлияла на структуру новых религий, но и привела не входящих в новые группы верующих к созданию просветительских по своему характеру объединений буддистов-мирян, крупнейшим из которых является Дзайкэ буккё кёкай (Общество буддистов мирян)

Новыми эти движения назвать также трудно, так как большинство необуддийских течений базируется на учении религиозного деятеля XIII в. Нитирэна (1222-1282), хотя и формировались, в основном, в последние предвоенные и первые послевоенные годы. В российской научной литературе они чаще всего называются «нитирэновскими», в японской также «буддийскими группами, базирующимися на Сутре лотоса» (яп. хоккэ буккё сютай). В середине 80-x годов ХХ в. в стране действовало свыше двух десятков новых нитирэновских организаций с сотнями тысяч и даже миллионами членов. Наиболее крупными и влиятельными являются Сока Гаккай (Общество создания ценностей), основанное в 1937 г. школьным учителем Макигучи Цунесабуро под названием Сока кёику гаккай (Общество по воспитанию в целях создания ценностей), Рэй ю кай (Общество друзей духа), созданное в 1925 г., отколовшееся от него в 1938 г. Риссё косэй кай (Общество по утверждению истинного закона и совершенствованию сообщества верующих), существующие с 1950-1951 гг. Буссё гонэн кай, Мёдокай (Общество чудесного пути), Мётикай (Общество чудесного познания). Хотя большинство метабуддийских школ основано уже в ХХ веке, все же «новизна» всех этих религиозно-социальных движений заключается прежде всего в особенностях доктрины, культа, социальной программы и структуры, отличным от традиционного буддизма. Интересно заметить, что в свое время учение школы Нитирэн-сю также называлось «новым», наряду с другими буддийскими сектами (Дзэн и Дзёдо), возникшими в период камакурского сегуната и противопоставляемым «старым» сектам Сингон, Тэндай, Риссю по той же причине, что деятельность Нитирэна была достаточно нетипичной для традиционного буддизма. [...]

3. Социальный состав новых религий [...]

Интересен вопрос о социальном происхождении Нитирэна, на учении которого базируется большинство необуддийских течений. Сам Нитирэн утверждал, что его родители принадлежали к низшим слоям японского общества (сэммин), и что отец его был простым рыбаком; его последователи периода Муромати приписывали ему аристократическое происхождение, согласно составленным жизнеописаниям, отец этого религиозного деятеля был выходцем из военного сословия, а мать принадлежала к роду Киёвара(42). В общем, все источники сходятся на том, что Нитирэн был сыном человека, имевшего отношение к рыбной ловле, , как считаeт большинство российских ученых, он, скорее всего, происходил из семьи управляющего приморской деревни Коминато в провинции Ава. Это предположение хорошо вписывается в положение Вебера о том, что «пророк совсем не обязательно был выходцем из угнетенных классов или их представителем» [...]

ГЛАВА II. НОВЫЙ ВЗГЛЯД НА СТАРЫЕ УСТАНОВКИ

1. Доктринальный комплекс новых религий

[...] Само учение Нитирэна, на котором базируются новые буддийские религии, обладало, по замечанию И.К.Державина, «в высшей степени синкретическим характером», включая в себя заимствования из учений не только предшествовавших ему буддийских школ, но и частично синтоизма. Так верховная богиня синто Аматэрасу была, по мнению Нитирэна, воплощением Абсолютного Будды. [...]

[...] Икэда Дайсаку - нынешний лидер Сока гаккай - использует свое весьма глубокое знание европейской философии, науки и литературы для более миролюбивый целей. Только в одном из своих выступлений - Обращении в связи с годовщиной Сока Гаккай Интернэшнл от 26 января 1991 г., посвященном в основном проблемам мирного сосуществования, - Икэда подкрепляет свою позицию цитатами из работ таких известных западных ученых, как американский футуролог Алвин Тоффлер, историк Карл Ясперс, французский философ Жак Маритэн.

[...] В то же время практически во всех новых религиях наблюдается процесс упрощения как доктрины, так и обрядности. Доктрины новых буддийских течений отличаются чрезвычайной простотой. Одним из первых реформаторов, положивших начало радикальному упрощению буддийской догматики и культовой практики, был сам Нитирэн, утверждавший, что для достижения спасения или приобретения благ знание текста и понимание философского содержания «Сутры лотоса» совсем не обязательно, достаточно ее восхваления. А поскольку суть сутры заключена в самом ее названии, то весь обряд сводился к многократному повторению сакраментальной фразы «Наму мёхо рэнгэ кё» («О Сутра лотоса благого закона»)

Это упрощение происходит, по всей вероятности, потому, что предназначены новые религии широким массам не слишком искушенныx в вопросах религиозной философии людей, для которых важна не сложная метафизическая система, а «религиозная сказка», поддерживающая их убеждения и предлагающая утешение в минуты горестей. По этой же причине главы новых религий -- «лидеры прежде всего в организационном, управленческом, наконец, символическом, харизматическом смысле, но никак не в собственно идеологическом». Некоторые ученые (Х.ван Штрален, К.Оффнер) одной из причин упрощенности доктрин также называют особенность восточного мышления, противящегося рационально-логическому изложению религиозного материала. Однако это представляется не совсем правильным, так как особенности мышления японцев в этом плане не повлияли на сложность учения школы дзэн или нитирэн. [...]

2. Особенности культа

Интересной особенностью учений новых религий, а она свойственна как необуддийским, так и неосинтоистским и группам религиозного согласия, является широкий спектр мифомагических или мистических элементов, использование различных форм мистической практики.

Практически все новые религии имеют в своем арсенале идею о некой универсальной и доступной каждому силе, способной изменить мир. Это сверхъестественное начало либо присутствует в человеке, либо связано с ним глобально - магическим принципом. Для «общения с собственной скрытой сверхъестественной сущностью» важное значение приобретают культовые действия, направленные на ее пробуждение.

В первую очередь такими культовыми действиями являются «истинная молитва» (яп. хоммон но даймоку) и различного рода медитативная практика. Даймоку является одним из трех «тайных законов» Нитирэна, направленных на достижение всеобщего счастья и гармонии. Заключенная во фразе «О Сутра лотоса благого закона» сила помогает человеку открыть и реализовать в себе потенцию Будды. Техника медитации, унаследованная от традиционных буддийских школ, заключается в сосредоточении внимания на сакральной формуле или идее, явно находится под влиянием дзэн-буддизма, но представляет собой упрощенный вариант без ударов наставника или специальных фраз.

В некоторых случаях универсальная сила заключена не только в душе, но и в культовом предмете или ритуале. У последователей Сока Гаккай, Рэй ю кай, Риссё косэй кай этим предметом служит гохондзон - свиток с именами всех будд и бодхисаттв, обеспечивающих гармонию человека и ритмов природы. [...]

Мистическое и мифомагическое мышление также проявляется в свойственном новым религиям отрицании рационализма как способа познания окружающего мира, что приводит к утверждению необходимости изменений в самом механизме восприятия.

Сам Нитирэн считал себя бодхисаттвой Дзогё, но позднее был отождествлен сектой нитирэн-сёсю со вселенским Буддой.[...]

Из трех основных течений популярного буддизма(93), отмеченных О.О.Розенбергом, самым массовым на современном этапе является «грубейшая форма, тесно переплетающаяся с простонародными суевериями, с верой в силы природы, чудотворное действие амулетов, т.е. с наклонностью народа к шаманству» - нитирэн-сю. Скорее всего, причины этого следует искать, во-первых, в особенности восточного мышления, так как, по мнению многих ученых, «третирование рационально-логического мышления как низшей формы по сравнению с другими формами познания - традиционное положение философских систем Индии и Японии»

3. Социальная программа

Нацеленность на самые неблагополучные слои населения определила не только форму, но и в первую очередь содержание новых учений. По мнению японского ученого Симадзоно Сусуму, «особенность идеологии возникших в Японии массовых буддийских движений можно выразить одной фразой: "помощь в этом бренном мире"». Действительно, одной из особенностей новых религий является особое внимание, уделяемое достижению земных благ, прагматическое отношение к вере как к средству приобретения выгод не в потустороннем, а в настоящем, реальном мире. И если в ранней истории японского буддизма, в период первоначального проникновения на острова, основные его функции, в отличие от исконной японской религии синто, находились в сфере духовного, как отмечает Светлов, «в то время, как синтоистская обрядность была связана с жизнеобеспечивающими нуждами людей, буддизм взял на себя заботу о "спасении души" верующего», то в процессе общей модернизации буддизма удовлетворение материальных потребностей становится более важной целью, чем само спасение.

Эта тенденция уходит корнями в ранний японский буддизм, где обретение конкретных благ в этой жизни являлось основной целью магических ритуалов. Принцип «пользы в этом мире» (яп. гэндзэ рияку) был выражен в «законе [бодхисаттвы] Алмазное дитя», одном из законов течения дзимон школы Тэндай в IX-XII вв., закрепившем поклонение данному бодхисаттве как хондзону с целью приобретения богатства, преодоления трудностей и победы в спорах. В XII в. этот принцип играл важнейшую роль в учении Нитирэна, где материальная выгода, обозначенная как «воздаяние за веру в этой жизни» могла быть обретена путем восхваления «Сутры лотоса» [...]

В религиозной же сфере экономический аспект получил дальнейшее развитие в догматике, создаваемой лидерами новых религиозных движений. Уже упоминавшийся Нагамацу Ниссэн (Хоммон буцурю ко) считал, что главное назначение веры - служить инструментом исполнения желаний человека. В учении Нисида Тосидзо практика поминания душ усопших связывалась с жизненными запросами человека законом прямой прогрессии - чем больше духов поминается, тем больше приобретается благ. Еще позже, уже в ХХ в., в работах третьего президента Сока гаккай Икэда Дайсаку «польза, выгода» (яп., первый иероглиф в рияку) как удовлетворение материальных потребностей стала одной из трех главных категорий ценностей (польза, выгода; истинная красота [яп. би] как удовлетворение духовных потребностей; доброта [яп. дзэн] как удовлетворение альтруистских желаний разделить собственное благополучие и красоту с другими). Согласно «теории ценностей», разработанной еще основателем и первым президентом Сока гаккай Макигути Цунэсабуро, стремление к счастью, являющееся целью человеческой жизни, неизбежно сопровождается «созданием ценностей», аккумулируя которые, человек добивается счастья. [...]

Икэда Дайсаку считает что, в идеале, к которому необходимо стремиться, «равенство людей вообще исключает всяческую дискриминацию, порождаемую различием социального положения и другими факторами».
Следует отметить, что в этом аспекте одна из основных буддийских доктрин вступает в конфликт с особенностью японского национального характера. Идея равенства является одной из основополагающих в учении буддизма, как отмечал О.О.Розенберг, «ни одна религия не выставляла столь определенно принцип равенства всех живых существ. Буддизм не знает предопределения, он не знает вечного проклятия одних и вечного блаженства других». Японскому характеру же свойственно естественное внутренне стремление к иерархичности. Как писала Рут Бенедикт, «для японцев неравенство на протяжении веков являлось правилом организованной жизни». Доктрины верности сюзерену в эпоху феодализма и «сыновней» верности императору в новое время полностью отрицали значимость отдельной человеческой личности. Видимо поэтому пропагандируемые в новом буддизме идеи равенства и общего внимания к человеку стали одной из причин популярности нетрадиционных религиозных течений.[...]

Социальность новых религий проявляется не только во внимании, уделяемом вопросам равенства и справедливости, она также хорошо просматривается в общей нацеленности на индивида. Этим объясняется предлагаемый новыми религиями оптимизм, уверенность в собственных возможностях.

Согласно разработанной вторым президентом Сока гаккай Тода Дзёсэй концепции «большой системы жизни», верующий, вознося молитвы гохондзону, путем контакта и гармонии с ритмом «большой жизни вселенной» может собрать ее «жизненную силу» и обрести свое счастье. Доктрины новых религий предлагают мир широких возможностей в соответствии с пожеланиями приверженцев. В этом мире возможно практически все - и чудесное исцеление путем усердных молитв, и устранение любого несчастья.

Идеология новых буддийских движений предлагает не только шанс улучшить свою жизнь, но и цель жизни, задачу, на выполнение которой можно эту жизнь потратить. Практически всем новым группам свойственны проекты построения царства Божьего на земле с легким националистическим акцентом

Для приверженцев Сока гаккай предназначением стало обращение всего человечества в «истинную веру» [...] Причем Япония становится своеобразной «цитаделью рая на земле», местом, куда человечество придет для почитания «истинного объекта поклонения», как считают адепты Сока гаккай, куда с небес прольется божественный нектар от всех невзгод, которого ждут верующие Тэнри кё. Японии отведено особое значение в цивилизационном процессе, она сыграет особую роль в подготовке человечества к приходу мессии, так как японская культура обладает уникальными характеристиками

Следующей особенностью социальной программы необуддийских течений является внимание, направленное на восстановление групповой идентификации, что в идеологии новых религий приобрело особый смысл, так как в отличие от традиционного буддизма и синто новые религии обращены не к групповому человеку, но к «человеку вырванному из традиционной общности и тоскующему по самоидентификации с новой группой». Этот аспект был особенно важен для молодого поколения японцев, мигрирующих из деревень в большие города, где они чувствовали себя одинокими и потерянными.

Одним из основных способов разрешения этой проблемы стала практика проведения достаточно неформальных собраний, в отличие от традиционных храмовых церемоний. Основу этой тенденции положило Хоммон буцурю ко. Собрания (яп. ходза), проводимые не в храмах, а в домах друг у друга, создавали атмосферу дружеских собеседований. В случае болезни одного из членов группы остальные молились за его выздоровление. Эта практика несомненно способствовала укреплению солидарности верующих. На унаследованных от Хоммон буцурю кай собраниях (яп. дзаданкай) группы Риссё косэй кай обсуждаются не только вопросы веры, но и самые мелкие бытовые проблемы, и это приводит к ощущению нахождения в обществе друзей, принадлежности к коллективу, что культивируется также совместными паломничествами в святые места, проведением различных церемоний и мероприятий.

Кроме возможности найти единомышленников или обрести друзей, необуддийские религии также предоставляют возможность удовлетворить собственные потребности во внеслужебном росте. Чем больше людей приводит в общество член Сока гаккай, тем выше его престиж. Приведший в Рэй ю кай 10 новообращенных становится помощником руководителя группы, 50 - ее руководителем, обращение двухста человек дает возможность стать помощником руководителя отделения.

Совокупность этих факторов несомненно указывает на то, что в процессе адаптации к меняющейся действительности новые религиозные организации стремятся создать систему новых отношений, не отказываясь от традиционных ценностей, но используя их. ).

ГЛАВА III. ОТ ЧЕЛОВЕКА К ЧЕЛОВЕЧЕСТВУ

1. Государство как объект спасения

Одной из особенностей нитирэновского учения, оказавшего огромное влияние на характер развития последующих необуддийских течений, стало объявление государства, наряду с отдельной личностью, объектом религиозного спасения. Введенный Нитирэном в процессе разработки доктрины о теократическом государстве принцип слияния политики и религии, позднее получивший формулировку «единство политики и религии» (яп. сэйкё итти) или «благое единение правителя и Будды» (яп. обуцу мёго), был подхвачен его последователями. В частности, Тигаку Танака, сосредоточив основное внимание на собственной интерпретации нитирэновской идеи о построении сильного процветающего государства с помощью «истинного буддизма», в 1885 г. переименовал созданное им в 1880 г. общество Рэнгэ кай (Общество лотоса) в Общество по установлению справедливого закона и мира в стране (Риссё анкоку кай, по названию основополагающего труда Нитирэна 1260 г.), а конституцию 1889 г. объявил идеальным воплощением принципа обуцу мёго.

На практике же этот принцип реализовывался посредством активной работы религиозных деятелей на политической арене. В 1923 г. на базе основанной тем же Танака новой религиозной организации Кокутюкай (Общество столпа государства) была создана Ассоциация подлинной поддержки конституции (Риккэн ёсэй кай), что, как отмечает Комаровский, «было первой попыткой участия религиозной буддийской организации в политической жизни Японии». Другой последователь Нитирэна Тода Дзёсэй, обосновав требование участия Сока гаккай в политике необходимостью распространения учений о «Сутре лотоса» и создании «истинного места обращения» (яп. кайдан), поставил целью завоевание большинства мест в верхней палате парламента, для чего в ноябре 1964 г. была учреждена Комэйто (Партия чистой политики). Хотя Сока гаккай осталась единственной религиозной организацией, имеющей прямой доступ к официальным политическим через членов созданной партии, другие новые буддийские течения также занимались политической деятельностью, хотя и косвенным путем поддерживая тех или иных кандидатов на выборах, удерживая верующих от антиправительственных выступлений, как, к примеру, лидер Рэй ю кай Котани Кими во время студенческих волнений в 1969 г..

2. «Форум человечества»

Всеобщность объекта религиозного отражения, характерная для новых религий в Японии, подразумевает внимание, нацеленное не только на собственное государство, но на современный мир в целом, со всеми существующими в нем проблемами. [...]

Так или иначе, практически все необуддийские течения стремятся распространить свое влияние в зарубежных странах. Пожалуй, наибольшего успеха в этом достигло общество Сока Гаккай Интернэшнл, имеющее последователей в странах и регионах по всему миру. [...] Сока гаккай работает в этом направлении еще активнее, издавая не только переводы работ Нитирэна, Макигути и Икэда на английском, французском, немецком, испанском, русском, румынском, китайском, корейском и тайском языках, но и диалоги Икэда с политическими и культурными деятелями разных стран, в число которых входят и российские ученые, писатели.

Сочетание активной политической деятельности Сока гаккай под лозунгом сэйкё итти и миссионерских тенденций привело к идее не только создания государства на основе «истинного учения» нитирэновского буддизма, но также создания на той же основе так называемой третьей цивилизации. Как указывает Латышев, идеологи общества считают и созданный на основе христианства капитализм, и базирующийся на материализме Маркса социализм односторонними цивилизациями, и только третья цивилизация с основой на заповедях буддизма, обобщающего идеализм и материализм, способна, по их мнению, преодолеть разногласия и открыть человечеству дорогу в светлое будущее.

Нельзя не упомянуть общую тенденцию к смягчению тона, характерную для последних лет деятельности этого общества. Если на первом съезде СГИ в 1980 г. в сформулированных Икэда главных принципах деятельности упор делался на важность распространения «истинного буддизма» Нитирэна, то в последующих выступлениях лидера Сока гаккай акцент смещен на общечеловеческие ценности (достоинство жизни, культура и образование, уважение традиций и законов различных обществ). Если вначале главная внешнеполитическая установка -- «Одна нация на земле» (яп. тикю миндзоку сюги) — подразумевала создание всемирной федерации, духовной основой которой стал бы «истинный буддизм», а центром - Япония, то к настоящему моменту целью объявлено создание «Форума человечества» как духовного единства, основанного на любви, взаимопонимании, желании узнать друг друга, в котором «глубинный гуманизм» «истинного буддизма» становится не целью, а движущей силой.

3. «Война есть варварство и бесчеловечность»

Кроме проблем распространения буддизма по всей планете или построения нового идеального общества, практически все новые религии уделяют внимание более реальным и злободневным вопросам - войны и мира, вопросам экологии, проблемам мирного сосуществования и плодотворного взаимодействия различных культур.

Миротворческая деятельность стала одним из наиболее важных направлений деятельности новых религий Японии, к примеру, одним из трех фундаментальных принципов деятельности Сока гаккай. Как подтвердил Икэда Дайсаку на посвященном 20-летию СГИ фестивале, проведенном 28 января 1995 г. на Гавайях, «Сока Гаккай Интернэшнл в целях внесения вклада в дело созидания счастья людей и процветания мира отрицает войну и насилие в любой форме и поддерживает дух Устава ООН, тем самым приближая цель уничтожения ядерного вооружения и всеобщего отказа от войн». На практике этот принцип осуществляется путем проведения международных студенческих конференций, многочисленныx экспозиций и выставок, издания серии «Призывы к миру», в которой собраны воспоминания переживших ужасы войны людей, сбора подписей о запрещении ядерного оружия, демонстрации против поправок к конституции, контакты со Всемирным советом мира).

Лидеры другой необуддийской группы Нихондзан мёходзи начали свою антимилитаристскую деятельность с участия в 1955 г. в движении за ликвидацию военной базы США в Сунакава, когда верующие часами стояли у ворот базы или американского посольства в Токио, привлекая внимание боем барабанов и скандированием фразы «Наму мёхо рэнгэ кё». На средства этого общества в разных районах страны сооружались пагоды мира, члены организации неизменно принимали участие в массовых антивоенных демонстрациях, конференциях сторонников мира. В 1962 г. активисты Нихондзан мёходзи и ряда других организаций создали Совет японских религиозных деятелей в защиту мира, который не только участвует в антивоенном движении, но и выступает по широкому кругу вопросов, в том числе против использования религии в интересах подготовки войны. [...]

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Таким образом, можно прийти к выводу, что некоторые особенности современного японского буддизма являются, по сути дела, традиционными, изначально существующими в японской буддийской догматике. Выведение на первый план некоторых аспектов, как, например, практического подхода к религии, склонности к сочетанию элементов различных учений, повышенным интересом к политической деятельности, обусловлено влиянием особенностей японского мышления и культурных традиций, что объясняется «наличием национальной специфики и определенных закономерностей, выраженных в прямой зависимости этой религии от структуры государственной системы конкретного общества, а также от культурно-исторических традиций региона». Следует заметить, что и этот процесс культурно-психологического влияния достаточно традиционен для японского общества, так как он проходил непрерывно на протяжении всей истории страны и затронул практически все аспекты политической, социальной и духовной жизни японского народа. Немаловажную роль в реформировании буддизма сыграли также требования меняющейся исторической обстановки, но это характерно не только для японского буддизма, но и для религии вообще.

Процессы обновления в японском буддизме часто сравниваются с европейской реформацией. Ткачева отмечает такие схожие черты, как упрощение доктрины, нацеленность на индивида, отмена института духовенства, утверждение тождественности жизни и религии. Агаджанян также упоминает упрощение культа и неприятие культовых институтов, обмирщение сакрального, возврат к первоисточнику (в нитирэнизме - непосредственно к «Сутре лотоса», хотя и в нитирэновской интерпретации), добавляет характерный и для протестантизма, и для буддийской реформации религиозный «ренессанс», резкую активизацию религиозной жизни, на фоне которой и происходят вышеозначенные процессы.

. В японском буддизме говорить о европейском влиянии довольно трудно, так как основные особенности нового буддизма не были заимствованы из европейской культуры, но постепенно развивались из исконно буддийских традиций. Процесс этот начался примерно с XIII в., когда о существовании западной культуры Япония и не подозревала. Факторами, способствовавшими реформированию японского буддизма, скорее всего были внутреннее его содержание, присущие ему особенности, не только «позволившие ему адаптироваться к современности, которая, в общем-то, неблагоприятна для укрепления религиозных чувств верующих», но и способствовавшие наилучшей его адаптации, что доказывается значительной популярностью новых японских религий не только в самой Японии, но и за рубежом.